Повторение пройденного

Давно уже писал, сразу после «победы» киевского майдана, что белорусы будут тыхенько-тыхенько разворачиваться от России к Эуропе. Но не на 180, а на пока на 90, потому как ссыкотно. Да и кто их там ждет, чтобы кормить. Майдан в Минске может организовать только сам батька и его присные, потому как вся оппозиция под контролем, осваивает гранты и делится. Именно поэтому недомайданы неизбежны, чтобы западные фонды на них отчитывались и баксы пилили, делясь по чуть-чуть с “тутэйшими”. А силовики помогают картинку создавать зверского рыжима, а иначе с кем бороться за деньги и как эти фонды лоббировать? Но так же неизбежен фарсовый характер всех недомайданов и их провал. Иначе хто ж будет снова давать гранты на «борьбу с рыжымом», который с этих грантов тоже кормится через свою агентуру. В общем, получается полный симбиоз и развлекуха.

Тем не менее, постепенный политический разворот на запад неизбежен, как заход солнца, просто по причинам экономическим – белорусов скоро лишат существенной доли заработка на российском рынке, и они будут вынуждены вернуться в статус “сборочного цеха” и транспортно-энергетического хаба, зарабатывающего на западе в интересах российских корпораций типа “Росатома”. Такой вот парадокс, что без политического разворота работать в интересах российских ТНК не получится на западе.

(Кстати, этот парадокс объясняет весьма странную работу в свое время российских политтехнологов на Ющенко и фактически против Януковича. Да и самого Януковича с Азаровым тоже толкали на Запад, лишь обозначая критическую черту соблюдения российских интересов).

Другой вопрос, что к завершению разворота лет через 10, на западе от Белоруссии будет уже не ЕС, а его восточный прибалтийско-польский осколок или иной обособленный субпродукт разновекторной «Европы разных скоростей». Как и при Союзе Минск был развернут к Восточной Европе, а не к западной. При этом на юге будет киевский конкурент по работе с центрально-европейским осколком ЕС. Так что основным западным партнером проевропейского Минска будет евроскептическая, по-своему антизападная Польша)))))

Собственно, постепенный разворот Минска на запад уже был предопределен изменением российской политики на постсоветском пространстве, постепенным снятием соседей с дотационной иглы, в том числе и налоговым маневром в нефтегазе. Теперь заработки белорусских коллег и налоги бюджета будут определяться их более активной работой на западных рынках при существенно меньшей марже. Тем более бенефициары оставшихся доходных предприятий будут двумя руками держаться за сохранение открытых таможенных границ ЕАЭС. Так что публично-политический разворот на запад не будет совсем уж радикальным, как в Киеве. Да и в Киеве от радикализма к тому времени устанут, и будут конкурировать с Минском за позицию нейтрального политического буфера и транзитного хаба.

Обратной стороной этого парадоксального полуразворота являются торговые интересы западных производителей, тех же немцев или шведов разных, даже с примкнувшими поляками. Российское и евразийское импортозамещение с вытеснением, в том числе внеэкономическими методами, европейских и китайских конкурентов потребует размещения плацдармов на периферии ЕАЭС. Что уже происходит в том же Минске, потому как там политический подкуп выходит дешевле. Однако вся эта лимитрофная сеть «замещения импортозамещения» и сборочных производств на нероссийских технологиях будет уравновешивать прозападный политический вектор, диктуемый интересами российских корпораций, как не смешно.

С учетом этих общесистемных соображений можно теперь вернуться к критике своих же прогнозов, сделанных три года назад в эссе «О культурных революциях». Прогноз об одновременном политическом кризисе в Минске и в одной из восточно-европейских столиц в целом сбылся. Только восточноевропейской столицей оказалась польская, а не прибалтийская. Политический кризис в Варшаве включал перенос выборов и серьезную угрозу смены режима с проамериканского на проевропейский. Как и в Минске такой проевропейский разворот, как минимум, обозначили перед Москвой.

Прогноз был основан на нашей четырехчастной фрактальной адаптивно-кибернетической модели, согласно которой в четвертой четверти Надлома любого политического процесса происходит его «фарсовое» гегелевское повторение на уровне информационно-психологической борьбы политических элит. Например, когда культурные революции повторяют все изгибы сюжета предшествующей социальной революции. В нашем случае изгибы сюжета культурной революции в России и на постсоветском пространстве повторяют в определенных аспектах сюжет послевоенной глобализации. При этом основные, в том числе отчасти горячие политические события происходят на постсоветском пространстве как экономически маргинальной, но при этом политически «осевой» цивилизационной ветви. Для западных элит и обывателей все это – «просто кино», инфотеймент (примерно как у Пелевина в «S.N.U.F.F»).

Тем не менее, даже ежу понятно, что политическими элитами постсоветских республик руководят непосредственно послы США или иных западных держав. Так что именно на постсоветском политическом пространстве, главным образом информационном, разыгрывается фарсовая пьеса «второй холодной войны» с теми же акторами, что и в «первой холодной». При этом так же понятно, что гегелевское повторение сюжета охватывает далеко не все внешнеполитические связи западных или восточных держав, а только сюжет отношений с бывшим Союзом, а теперь с Россией. Но для самой России это повторение внешнеполитического сюжета является почти полным, хотя и поверхностным.

Уже отмечал, что «исторический» полет американцев на МКС является в части отношений с Роскосмосом фарсовым повторением «лунной аферы» 1968 года, когда СССР молчаливо признал якобы реальность облета Луны астронавтами. И тогда, и сейчас Кремлю не выгодно чрезмерное ослабление США и возрождение англо-французского финансового доминирования в Европе. Поэтому слабеющий доллар следовало поддержать демонстрацией технологического лидерства США, за что получить свои финансовые и торговые плюшки, например, в виде фактического неисполнения санкций в отношении стратегического газопровода в Германию.

Тогда же в 1968 году состоялись известные события парижской и пражской «весны», направленные на подрыв американских и советских позиций в Европе. Обе «цветные революции» не удались, поскольку ни Москва, ни Вашингтон не стали всерьез играть друг против друга в пользу «менял» из Лондона/Парижа/Вены, а напротив – использовали ситуацию для укрепления позиций милитаризма. Хотя в среднесрочной перспективе этот милитаристский застой вышел милитаристам в обеих державам боком.

Можно еще обратить внимание на повторение сюжета российско-американских игр против европейцев 1967-68 годов на БВ, когда по итогам, по сути, договорного матча «щестидневной войны» из Сирии и отчасти из Ливана были втеснены французы, а из Египта – англичане. Примерно тоже самое происходит в американо-российско-европейских раскладах на БВ и сегодня. Так, недавняя катастрофа в Бейруте снесла почти всю инфраструктуру финансово-торгового влияния европейцев в ключевой точке БВ. Теперь тот же Ливан критически зависит от Сирии (читай России и Ирана) в поставках зерна и иного продовольствия.

Таким образом прогноз, сделанный на основе обобщенной модели, в целом и во многих деталях подтверждается, несмотря на отдельные неизбежные неточности. Что касается ситуации в Минске, то это аналог еще даже не 1981 года в Польше, а того же 1968 года, когда студенческие беспорядки в поддержку Праги были быстро подавлены, гайки закручены, и в Польше, как и отчасти в ЧССР власти перешли от социалистической к националистической риторике и практике. Те же тенденции неизбежны сейчас в Минске. Как неизбежны и последующие кризисы вплоть до фарсового повторения полной перестройки в отношениях Москвы и западных соседей. Только все эти постсоветские процессы по уровню и масштабам уровнем ниже глобального, так что и стадии по времени в 3-4 раза меньше. До аналога польской «Солидарности» еще ждать года 3-4, до аналога перестройки и публичного разворота на запад (но с сохранением экономических связей) еще примерно столько же. И все это вполне естественный политико-экономический процесс, продиктованный изменением суммирующего вектора интересов всех участников, включая российские элиты.

via