Июнь 2025. Предотпускной пейзаж.

Рассказывают, что на последнем Петербургском международном экономическом форуме его участники в кулуарах обсуждали короткий список возможных будущих премьеров и даже преемников Владимира Путина. Тема будущего все также интересна российским элитам.

Список кандидатов на пост премьер-министра на сегодняшний день включает пять человек: действующий глава правительства Михаил Мишустин; его первый заместитель Денис Мантуров; заместитель руководителя администрации президента Максим Орешкин; мэр Москвы Сергей Собянин; а также председатель Счётной палаты Борис Ковальчук.

Также циркулируют слухи о возможном назначении на премьерский пост нынешнего министра обороны Андрея Белоусова — как фигуры, способной обеспечить управляемость транзитного периода и выдвиженца семьи — «кружка Тихоновой». Говорили и об амбициях Сергея Кириенко, стремящегося закрепить за собой ключевой статус в процессе передачи власти. Место первого вице-премьера- тот плацдарм с которого Кириенко готов стартовать в большую историю.

Список потенциальных преемников на пост президента значительно короче. В него входят: премьер-министр Михаил Мишустин (рассматриваемый как представитель правящей бюрократии); первый вице-премьер Денис Мантуров (представитель Ростеха и, скорее, разменный кандидат); генеральный прокурор Игорь Краснов (кандидат от силовой элиты).

Также в списке фигурируют так называемые «принцы-наследники»: Дмитрий Патрушев (сын Николая Патрушева), Борис Ковальчук (сын Юрия Ковальчука) и Анна Цивилёва (племянница Владимира Путина). Несмотря на многочисленные слухи, в список не входят Алексей Дюмин, Екатерина Тихонова и Дмитрий Медведев.

При этом часть значимых лиц в российской элиты рассматривают Сергея Кириенко как возможного сменщика Владимира Путина.

1. Оформляется союз Чемезова (Ростех, ветераны ПГУ) с силовой партией и открытый конфликт с кланом Ковальчуков. Одновременно выстраивается альянс группы Чемезова с Костиными банковским сообществом, направленный против Ковальчуков.

2. Игорь Сечин постепенно отходит от активного участия в межклановых конфликтах после смерти сына. Все большее влияние в силовой партии переходит к 83-летнему Виктору Зубкову, который выступает модератором контактов с Медведевым, Чемезовым и Королёвым.

3. Клан Чемезова усливиает связи с Ротенбергами и генеральным прокурором Красновым. Примечательно, что Ковальчуки в последний месяц предприняли несколько шагов по ослаблению Ростеха: инициировали проверки корпорации в Севастополе, спровоцировали конфликт вокруг ВТБ и попытались разжечь конфликт между Чемезовым и Костиным, втянув в него главу АП Вайно.

Параллельно клан Чемезова поддерживает усиление позиций Игоря Шувалова как куратора институтов развития и ограничителя активности премьер-министра Мишустина. Вероятно, Чемезов, Костин и сам Мишустин заинтересованы в замене руководства ЦБ на Петра Фрадкова. При этом Мишустин стремится избежать своей возможной трансформации в преемника Набиуллиной в ЦБ, поэтому его маневры в отношениях с кланом Чемезова ограничены. В текущей конфигурации ему важнее сдерживать амбиции Мантурова внутри правительства.

Ковальчуки в союзе с Кириенко за последний месяц добились продвижения ряда коммерчески и политически значимых инициатив:

1. Законодательство о маркетплейсах, которое усиливает позиции как самих Ковальчуков (их называют бенефициарами проекта по созданию крупнейшей национальной торговой платформы по аналогии с Alibaba), так и Управления «К» ФСБ, получающего доступ к контролю над онлайн-торговлей.

2. Превращение мессенджера МАХ в национальный сервис с широкими функциями. В рамках этого проекта силовики получат полный доступ к переписке и медиаконтенту пользователей. Клан Ковальчуков также инициирует радикальное предложение о запрете наиболее популярных мессенджеров — WhatsApp и Telegram. Эта инициатива не находит поддержки в Кремле, особенно со стороны Алексея Громова и медиа-сообщества. Против монополизации платформы также выступает клан Чемезова.

3. Лоббирование программы модернизации ВМФ и развития ядерных сил сдерживания в космосе, проводимое Ковальчуками совместно с Патрушевым и Сечиным. Это вызывает конфликт с финансово-экономическим блоком правительства, который требует ограничения военных расходов на фоне рецессии (официально — “охлаждения экономики”) и настаивает на перераспределении бюджета в пользу гражданских проектов.

Группе Чемезова удалось продавить принятие решений об ускоренной национализации предприятий ВПК в условиях их востребованности, а также снять с себя обязательства по строительству мусороперерабатывающих заводов, что ранее было слабым местом корпорации. «Ростех» также сумел переложить финансовые затраты на производство станций связи 4G, переведя вопросы финансирования и сбора заказов от операторов связи на компании, аффилированные с семьёй Шамаловых.

В мае и июне вновь активизировался конфликт между спикером Думы Вячеславом Володиным и зам главы АП Сергеем Кириенко. Володин сохраняет за собой репутацию политического наследника Евгения Примакова. На этом фоне он продолжает поддерживать контакты с семьёй Фрадковых, Сергеем Чемезовым и главой Администрации президента Антоном Вайно.

Усилился его тактический союз с президентом Татарстана Рустамом Миннихановым и татарскими элитами. За последний месяц Володин также укрепил отношения с Алексеем Громовым, выстроил союз с Максимом Орешкиным и Владимиром Мединским.

Союз с татарскими элитами усиливает позиции Володина как модератора контактов с постсоветскими элитами- наследниками КПСС. Связь с Миннихановым позволяет ему сохранять рабочие отношения с Сергеем Собяниным. При этом контакты Кириенко с мэром Москвы серьёзно ослаблены — в том числе на фоне обысков у вице-мэра Алексея Немерюка, инициированных Управлением «К» ФСБ. По мнению Собянина, эти действия могли быть инспирированы кланом Ковальчуков.

Стратегический союз Володина с Мединским вызывает обеспокоенность у команды Кириенко, поскольку Мединский воспринимается как потенциальный преемник Кириенко на посту куратора внутриполитического блока.

Мединский постепенно перехватывает функционал Сергея Новикова из АП, выстраивая работу с литераторами, издателями и чиновниками в сфере культуры. Он также взаимодействует с Германом Грефом и Ротенбергами в части контроля над изданием учебной литературы. Такая конфигурация устраивает Володина.

Усиление Мединского, в том числе как конфидента президента Путина, активизировало скрытые внутриполитические конфликты. Примером стала ситуация вокруг издательства «Эксмо». В отношении его менеджеров Центр «Э» (подконтрольный внутриполитическому блоку Кремля) инициировал показательное уголовное дело об организации деятельности экстремистского сообщества — под предлогом борьбы с ЛГБТ-литературой. Оперативную разработку вели также сотрудники управления «Ф» ГУЭБиПК МВД (ответственные за финансовую сферу).

Владельцем корпорации «Эксмо» является Олег Новиков, поддерживающий тесные контакты с Сергеем Степашиным и Владимиром Мединским (он издает все свои книги в издательстве, как и проекты исторического общества). Уголовные дела в отношении «Эксмо» можно рассматривать как косвенный удар по Мединскому, направленный на ослабление его позиций как советника президента. Мединский оказывает поддержку министру культуры Ольге Любимовой, оказавшейся под давлением со стороны Михаила Мишустина и Сергея Кириенко.

Шансы Мединского сменить Кириенко в случае, если тот перейдёт на пост первого вице-премьера, оцениваются как достаточно высокие. Нельзя исключать, что такая рокировка может произойти на фоне завершения СВО и запроса на либерализацию политического режима.

Спикер Госдумы Вячеслав Володин рассматривает два возможных сценария своего карьерного будущего: возглавить Министерство иностранных дел России или Службу внешней разведки. Вместе с тем не исключён и вариант, при котором Володин возможно получит статус лидера «Единой России» вместо Дмитрия Медведева и реанимировать ОНФ в формате движения «Сторонники Путина». Это может позволить ему выступить модератором транзитного периода.

Володин по-прежнему сохраняет мандат от Путина на кураторство парламентских партий, за исключением «Новых людей». При этом его отношения с лидером ЛДПР Леонидом Слуцким серьёзно осложнились: Слуцкий всё больше ориентируется на Управление внутренней политики (УВП) Администрации президента.

Володин, Мединский, Орешкин и Греф выступают за сохранение «автономности» КПРФ, которая традиционно пользуется поддержкой Николая Патрушева. Однако Патрушев в последние месяцы заметно ослаб, сократил контакты с Путиным и утратил часть административных ресурсов.

Ослабление Патрушева и его окружения сказывается на позициях как самой КПРФ, так и ещё одного партийного проекта — «Яблока». Два главных покровителя Явлинского — Патрушев и Сечин — значительно снизили своё участие в активной политике. Это усилило позиции их оппонентов: Кириенко, братьев Ковальчуков и Второй службы ФСБ. Арест Льва Шлосберга стал ярким сигналом к возможному закрытию партии, утратившей мобильность, ресурсность и актуальность.

Также обращает на себя внимание противостояние между командами Чемезова и Кириенко по вопросу кураторства над повесткой СНГ. Команда Кириенко, после успешного перехвата контроля над абхазским направлением, сосредоточила внимание на Молдове, где её интересы пересекаются с кланами Чайки и Ткачёва. В то же время команда Чемезова опирается на взаимодействие с Пятой службой ФСБ (Комков) и Службой военной контрразведки (Меншиков), что сдерживает маневры Кириенко, несмотря на формальное кураторство со стороны Дмитрия Козака. Последний, ввиду проблем со здоровьем, существенно ослабил контроль над проектами. Команда Чемезова также заручилась поддержкой министра иностранных дел Сергея Лаврова.

События в Дагестане, связанные с попыткой ареста государственного секретаря республики Магомедова сотрудниками ФСБ, продемонстрировали сохранение равновесия сил.

Арест Магомедова ударил по интересам Ковальчуков, сенатора Керимова и губернатора Меликова. Однако решение Путина отменить арест в обмен на конфискацию активов семьи Магомедова позволило сохранить лицо генералам Королёву, Золотову и генпрокурору Краснову, причастным к кампании по «зачистке коррупционеров в Дагестане». В то же время этот шаг ослабил их влияние в системе принятия решений и стал тревожным сигналом для Меликова, шансы которого удержаться на посту главы региона уменьшаются.

Генеральный прокурор Игорь Краснов, напротив, наращивает влияние. Прокуратура возглавила процесс национализации ключевых бизнес-активов (наиболее показательным стал переход аэропорта Домодедово в госсобственность), в Забайкальском крае выстраивает модель кадрового отбора для госслужбы, поддерживает инициативы генерала ФСБ Королёва по возбуждению дел о мошенничестве при строительстве оборонных объектов в Курской и Белгородской областях, а также участвует в «чистках» чиновников в Ростовской области.