Май 2025. Путинский покер-фейс. часть 2

История со Стамбулом еще раз показала, что у России отсутствует целостная стратегия выхода из военного конфликта. То, что вся СВО заканчивается «непобедой», стало окончательно ясно еще с конца прошлого года, когда в Кремле начали грезить новой Ялтой.

Нельзя сказать, что Кремль пренебрегает реалиями, но субъективный подход преобладает, учитывая что вектор создает один человек и это-Владимир Путин.

Идея новой Ялты быстро исчерпалась, учитывая что Америка с Трампом не хочет договариваться ни с кем, а желает навязать только свой формат.

СВО это вполне комфортное состояние для политического режима, но такой комфорт имеет и издержки: он затратен, нет точек роста, разъедает качество жизни и крайне тормозит развитие.

Модель выживания не содержит патерна будущего. А модель СВО- это выживание постсоветского режима в отсутствии конкурентных вариантов.

Так что правление Трампа придало режиму уверенности в возвращении России в клуб избранных, возвращении ей международной легитимности. Это тот ценный ресурс, от которого, по мнению Кремля, отказываться нельзя.

Но Трамп уповает на дирижизм, и Украина для него важна как демонстрация собственной эффективности. К сожалению для России, без решения проблемы Украины наладить отношения с Америкой не получится.

Но Кремль весьма умело совершил подмену мирного процесса на Украине восстановлением двустороннего диалога с Трампом. Трампу это понравилось, но проблема Украины осталась.

С большой вероятностью, у Путина нет никакой дорожной карты по Украине, и вокруг этого начинают активизироваться две условные партии — западная/трамповская и китайская. Эти две протопартии формулируют повестку соответственно в логике Вашингтона и Пекина.

Особенность ситуации: Кремль стал слишком зависим от внешних акторов. В период Байдена ситуация была намного проще. И Кремль умело создавал двухцветную картину мира, борясь и с антиимпериализмом Америки (под лозунгом имперского реванша), и с левыми глобалистскими трендами под лозунгами многополярности и традиционализма.

Победа Трампа частично утащила у России имперскую традициональную повестку. Америка и Китай враз уровнялись и России предстоит делать постоянный размен между двумя великими державами.

Позиция трамповского Вашингтона — вытащить Россию из-под китайского влияния, сохранить раздражитель для Евросоюза, перехватить нефтегазовые активы и, прежде всего, газопроводы, а также капитализировать свое присутствие в российской экономике. В обмен — сохранение действующего политического режима с возможной некой модернизацией.

Позиция Пекина — стратегический курс на союз с ЕС против Трампа заставляет Китай решать украинскую проблему путем заморозки конфликта. Россия сохраняется как важная транзитная страна, в том числе для обеспечения выхода в Арктику. Россия возвращается в роль раздражителя США, но уже адаптированного к китайским интересам.

Китай открыто стремится поссорить Европу с Америкой; Европа ему нужна и как рынок сбыта, и как технологическая Мекка. И,естественно, сырьевой ресурс.

Для Европы Украина с продолжительной четырехлетней войной — трудная проблема. Европа объективно видит в России агрессора и не готова идти на уступки ради мирного процесса. Европа опасается России. Учитывая, что военным путем победить Россию невозможно, конфликт можно только заморозить — хотя бы, как предлагает Турция, до 2040 года. Пекин такая постановка решения проблемы устраивает.

Но она не устраивает команду Трампа, поскольку его коммерческая команда нацелена на бизнес-составляющую. А в условиях заморозки такая модель работает крайне плохо. Поэтому Трампу нужны уступки со стороны России.

Европейцы и часть трамповской команды во главе с Марко Рубио придумали идею мирного перемирия без предварительных условий, которое должна пролонгироваться сторонами конфликта в обмен на угрозу введения значимых санкций.

Эту идею поддержал Пекин. И накануне 9 мая председатель Си почти 7 часов вел переговоры с Путиным, получив от него неформальное обещание согласиться на перемирие без условий.

При этом председатель Китая Си одновременно вел диалог с украинским президентом Зеленским, что последний и подтвердил, объяснив неприменение беспилотников в праздничной Москве просьбой китайской стороны.

Прокитайская партия в Кремле активно лоббирует идею перемирия. Даже Дмитрий Медведев неожиданно заявил, что с недружественными странами нам предстоит восстанавливать отношения. А еще один активный представитель условной прокитайской партии — Сергей Шойгу — как говорят, неожиданно оказался на беседе у следователей по делу Тимура Иванова и попал в больницу с сердечным кризисом.

После того как самолет председателя Си улетел в Пекин, вокруг Путина началась большая игра. Западная/трамповская партия, ярким представителем которой является Кирилл Дмитриев, вероятно, сумела убедить Путина отказаться от обещаний Си и вернуться к старой позиции.

Она заключается в том, что СВО объективно закончится. (Не случайно, что фильм, показанный к 25-летию президентского срока Путина, вновь поднял тему преемников — это лучший знак возврата режима в прежнюю реальность.) А России нужен сильный союзник в лице Америки. Китай — не наш партнер, это самостоятельный игрок и партнер Европы, и он играет в её интересах.

Так был сформулирован ответ «Коалиции желающих» — нет перемирию, да переговорам.

Но сама эта формула, казавшаяся столь удачной, оказалась столь же опасной для Кремля, как только Зеленский заявил о своем участии в переговорах.

Советники Путина на основании некой аналитики сделали вывод, что Зеленский не отменит свой указ о запрете на переговоры — это якобы опасно для его рейтинга. И не пойдет на переговоры без перемирия.

Удивительно: позволяя себе игнорировать Конституцию и законы, Путин почему-то решил, что Зеленский так поступить не сможет. Но тот смог. На протяжении нескольких дней Кремль жил в режиме прессинга.

Трампу идея встречи на троих (он-Зеленский-Путин) в Стамбуле явно понравилась, и он начал ее продавливать. Но, что самое неприятное — на это начал давить и председатель Си. Путин оказался зажат с двух сторон.

При этом Украина усиливала информационный нажим, который просочился даже в российскую информационную повестку.

Кремль начал фонтанировать новыми оговорками и предложениями, понимая, что отказ от встречи с Трампом, как и появление Путина в одном помещении с Зеленским и Трампом, ломают все правила кремлевской игры и ослабляют позиции России.

Кремль крайне нуждался в срыве трехстороннего саммита, переведя акцент в формат саммита Трамп—Путин. Что не устраивало ни самого Трампа — ему нужен был яркий результат по Украине, ни председателя Си — тот явно не заинтересован в личных контактах Путина и Трампа.

Показательно, что китайский лидер отправил к Путину президента Бразилии Лулу с посланием: идти на диалог с Украиной, но не с Трампом. Путин столь же показательно проигнорировал этот сигнал — отказал в приеме президенту Бразилии и развернул его кортеж у ворот Кремля.

Это в перспективе может создать проблему в личных контактах Путина и Си. И, скорее всего, приведет к смене внешнеполитических векторов Москвы в сторону Дели и премьера Моди.