Закат истеблишмента. Часть первая.
Политконсультант Александр Семёнов
Во всем мире авторитет истеблишмента подвергается активной эрозии. Этот процесс начал проявляться после Второй мировой, но развитие информационных технологий вывело его на новый уровень и скорость.
В постиндустриальном обществе флёр сакральности и избранности быстро исчезает – ничто не скроешь, не утаишь.
Ковидный год ускорил эрозию кратно.
Старые, традиционные основания (а истеблишмент можно перевести на русский именно как основание) привилегированного, господствующего положения перестали обеспечивать легитимизацию.
Широкие массы требуют новых оснований, которые пока не появляются, но можно говорить о двух стратегиях истеблишмента в мире на эрозию авторитета.
Первая характерна для большей части истеблишмента Северной Америки и Западной Европы.
Когда НЕЗЫГАРЬ пишет о девиантах во власти, то по сути, он продолжает традицию чикагской школы политической науки. Классическая теперь “Психопатология и политика” Г. Лассуэлла вышла в свет в 1960 году.
Лассуэлл считал, что политики всего лишь рационализируют свои девиации переносом на широкий общественный контекст.
Стратегией девиантов у власти стала легализация девиаций. Превращение их не просто в норму,
а в императив, новую форму социально-этического контроля под видом прав и свобод.
Такая “новая нормальность” по замыслу должна стать тем самым новым основанием для привилегированного положения.
Второй стратегией напротив стало обращение к “старине седой”, попытка законсервировать традиционные основания, превратить их в “вечные и неизменные”. Через опять-таки формы социального контроля и нормирования поведения.
Как правило, основанные на национальных традициях, как например, традиция “гуанси” в Китае.
Часть истеблишмента пыталась “играть” на антиэлитных настроениях в свою пользу через новые партии, движения, персоны. Но уже можно констатировать, что такие игры оказались фактически безрезультатными. Как правильно, их хватало на один-два избирательных цикла, а далее широкие массы “прозревали” и понимали, что антиэлитисты суть всё тот же старый истеблишмент в новой упаковке.
Поэтому рассматривать эти попытки как отдельный вид стратегии не представляется рациональным.
Представители обеих стратегий активно пытаются использовать новые цифровые технологии в своих целях, прежде всего, новые формы цифрового контроля.
Но проблема заключается в том, что сами по себе, пусть и новые формы социального контроля, не могут быть как таковые новыми основаниями для легитимизации.
По той простой причине, что легитимность это про принятие и интериоризацию норм, а не внешний контроль.
Эти процессы синхронизируются со стратовавшим переходом к новому технологическому укладу и революцией международного рынка, которые всегда, как показывает история, сопровождались отмиранием старого и формированием нового истеблишмента, появлением новых оснований легитимизации авторитета и форм доверия.
Можно говорить о том, что и в России эти процессы, пусть и с запозданием, но начинают активно себя проявлять.
