Тайные пружины развала СССР-10
В начале мая 1981 года в Москву прибыл президент англо-американского издательства «Пергамон-пресс» Роберт Максвелл – английский аналог Арманда Хаммера. Он был межэлитным контактёром Великобритания-СССР с 1949 года по линии «Международной книги» (филиал КГБ) и его официальным прикрытием был выпуск на Западе речей и биографий советских руководителей (к 75-летию Брежнева в 81-м он издаст его биографию).
Поэтому в официальной обстановке он встретился с предсовмина СССР Н. Тихоновым, а неофициально – с М. Сусловым.
Последний, будучи главой секретной комиссии Политбюро по ситуации в Польше, 20 апреля посетил эту мятежную республику. Увиденное там его крайне удручило – ситуация накалялась с каждым днём по всем направлениям – и политическом, и экономическом (с 1 апреля в стране стали выдавать по карточкам мясо). При этом Суслов прекрасно знал, что мятеж в Польше имеет не только внутреннее управление, но и внешнее, в том числе из Ватикана (с 1978 года Папой Римским впервые стал поляк Кароль Войтыла из Кракова).
Максвелл родился в буржуазной Чехословакии, где прожил 16 лет. Эта страна, в силу сильных позиций там католической церкви, всегда была в поле зрения Ватикана и его разведслужб – «Опус Деи» и «Ордена иезуитов».
За ними давно (с XIX века, со времён папы Льва XIII) стоял клан Ротшильдов, которых называли «стражами казны Ватикана». На почве своих чехословацких корней Максвелл и стал агентом влияния Ватикана. Через свои издательские структуры он «прокручивал» деньги папства и мог стать для Кремля посредником в их контактах и с Ватиканом, и с Ротшильдами. В орбите влияния последних также была и польская эмиграция в Англии (и её разведка), включая правительство Польши в изгнании (в Лондоне) во главе с президентом – графом Эдвардом Рачинским (в молодые годы он тоже жил в Кракове).
Но едва Суслов встретился с Максвеллом и тот вернулся в Лондон для передачи советских условий, как спустя несколько дней (13 мая) в Риме было совершено покушение на Папу Римского.
Турецкий террорист Агджа ранил его из пистолета в живот и в палец на руке. Судя по тому, как топорно проводилось покушение (стрельба из толпы наобум, без плана отхода и поддержки сообщников), планировали его второпях. И с явным прицелом на то, что террорист будет пойман и даст нужные показания. Папа в итоге был лишь ранен, а СМИ объявили, что в этом покушении есть «болгарский» след, который ведёт… в Москву.
Почва для этого была подготовлена: ещё 29 января 81-го госсекретарь США А. Хейг обвинил СССР в причастности к международному терроризму. Это покушение сорвало планы Суслова по «наведению мостов» с Ротшильдами и указывало на возможных заказчиков этого покушения, находящихся… в США. Ведь Агджа был из группировки «Серые волки», а она была под ЦРУ (Отдела тайных операций).
Глава ЦРУ Кейси спланировал секретный план по атаке на СССР, который в том же мае 81-го он изложил Рейгану. После этого янки через свои СМИ во всём мире раструбили о «болгарско-московском следе» покушения на Папу, что ещё больше накалило ситуацию в Польше. Ряды профсоюза «Солидарность» выросли с 5 до 10 миллионов человек, появилась и сельская «Солидарность», поскольку на селе большинство населения составляли верующие католики.
Ещё в начале 70-х, когда Польша только вступила в полосу кризиса, ряд влиятельных руководителей оппозиции были заагентурены польской спецслужбой СБ. Например, будущий маршал Сейма Веслав Хшановский или лидер «Солидарности» Лех Валенса. Последний стал агентом «Болеком» ещё 21 декабря 1970 года, когда он только делал свои первые шаги на Гданьской судоверфи (пришёл туда в 67-м). А в 1978 году Валенса создаёт одну из самых активных структур оппозиционного движения ПНР – Свободные профсоюзы Побережья. И делалось это по наводке… СБ.
Тех её деятелей, кто ставил целью раскачать Польшу и вывести её из-под советского влияния. Причём эту идею разделяли и во внешней разведке КГБ. Те руководители, кто в период «разрядки» помогал «технократам» (Косыгин) создать в Вене МИПСА (1972), а в Москве – ВНИИСИ (1976).
Но в конце 70-х влияние Косыгина на МИПСА исчезло, и чекисты единолично захватили институт при поддержке партократов.
А затем грянули афганские события, руку к которым приложили всё те же чекисты из МИПСА – им нужны были воюющий Афган и мятежная Польша для усиления своего влияния. Потом к ним присоединились и их коллеги из польской СБ (из клана «францисканцев» Францишека Шляхцица – бывшего куратора разведки от ПОРП). «Францисканцы» отличались национализмом и желанием обеспечить автономию Польши от СССР.
Вообще Польша была полигоном для КГБ в части отработки разных практик, как в политике, так и в экономике. И там, и там был свой «партийный бетон» (консерваторы), свои сталинисты (в Польше – «партизаны»), свои либералы (в Польше – «пулавцы»), свои «неоконы» в экономике (в Польше – краковская «Кузница», входившая в систему «горизонтальных структур») и т. д.
Агентура СБ в оппозиции создает профсоюз «Солидарность» (1980) и поднимает людей на бунт в Польше вскоре после афганских событий, в августе 1980 года.
Расчёт был на то, что «партийный бетон» в Кремле не посмеет ввести войска ещё и в братскую республику, что поможет её расшатать. А заговорщики с Лубянки рассчитывали, что партаппарат (Брежнев и Ко), не справившись с ситуацией, окончательно передадут бразды правления страной силовикам – чекистам (Андропов) и армии (Устинов). Самое интересное, но оба главных силовика могли и не быть создателями этого плана – он мог родиться в головах чекистов из «диверсионного» Отдела «В» ПГУ (его в основном возглавляли «европейцы» и лишь однажды «американец» – известный нам Борис Иванов). Но главные силовики этот план поддержали. Особенно на фоне происходящего в стране.
Во многих промышленных центрах начались перебои с поставкой продовольствия в магазины. Простые люди ностальгировали по Сталину (впрочем, и элита тоже, бурно аплодировавшая его появлению на экране КДС во время торжеств по случаю 40-летия битвы под Москвой), а творческая интеллигенция мечтала о деятельном Петре I (в конце 1980-го – в начале 1981-го на экраны страны выходит дилогия С. Герасимова «Юность Петра» и «В начале славных дел»).
В воздухе витали перемены, ради которых силовики и задумали осуществить свою комбинацию с участием польских коллег-«францисканцев». Но тут внезапно возникли препятствия на этих двух важнейших для силовиков направлениях – афганском и польском. На первом – в лице главы МВД СССР Николая Щёлокова, на втором – в лице 1-го зампреда КГБ Семёна Цвигуна.
Но об этом – в продолжении.
Федор Раззаков, писатель, для Незыгаря
