Война глазами русского солдата.

Один день на Ореховском направлении. Мощный текст

Помните рассказ Путина о младшем лейтенанте Юрии Жуланове, который, будучи раненым, вытаскивал своих бойцов с поля боя. Так случилось, что сутки спустя мне пришло аудио-письмо с очень похожей историей. И это тоже совсем не паркетная война, о которой мы вспоминали с президентом. Настоящая, жестокая, страшная, на которую надо учиться смотреть без розовых очков. Расшифровка с минимальными купюрами:

«Ну, короче, 5 числа начался накат хохлов, на нас, вообще прям жесткий. К нам в посадки залетели танки, бэхи, я х… знает, как их про…али. Офицер был со мной, и танк его самого первого задвухсотил — перехал прям и развернулся на нем еще несколько раз.

У нас там были тяжелые бои с 5 по 9 число. Нас выбивали, потом мы опять туда заходили, потом нас опять выбивали. Там потерь… Я такого еще никогда нигде сам не видел. Даже в Бахмуте. Бл…ть со мной вот психолог до сих пор работает, у меня короче кукуха… вообще прям фляга свистит жестко.

9 числа мы посадку заняли, опять зашли в нее, в нас начали е…шить, ствольная артиллерия, хохлы танками. Там лунки оставались в диаметре метра два наверное, глубиной в человеческий рост, я не знаю чем х…рили, прям тяжелым. Позаваливало народу в этих блиндажах, мы еле повыкапывали людей.

Начали по посадке короче отступать, на окраину, и все — и с правого, с левого поля от посадки чисто. Сзади поля метров 500 и на окраине посадки, крайний блиндаж, у него два выхода было. Этот блиндаж посередине заваливает, поцанов оттуда выковыриваем, и я понимаю, что нас слишком до…я там — человек 20 человек на 10 квадратных метрах. Нам сейчас просто п…да будет. И я даю команду: «Отход!».

Меня контузило несколько раз, я просто орал как не в себя, не знаю, зачем — просто, как е…утый кричал. Мне говорили: «Давай, уходи первый». Я сказал: «Нет, давайте я последний пойду, сначала вы все уходите». Короче, все успели отступить, метров 500 по чистому полю отойти, и нас 3 человека последних оставалось, их прикрывали, я и еще два пацана.

И слышу голоса хохлов уже на той стороне блиндажа. И я понимаю, что все, мы уже на открытке на окраине лесополосы, они нас выдавливают к полю. И мы начали отстреливаться, ползком х…рить, на животе спиной назад ползти, отсреливаться. ХЗ, как ни разу не попали, пули просто мимо свистели. Я там порой просто к земле прижимаюсь и пули так пиу-пиу мимо меня.

Метров 150-200 отползли, у нас бк закончился. 200 метров дистанция приличная, если быстрыми рывками, перебежками, может и не попадут. Только подскочил, и тут вот этот характерный выстрел танка. Я даже не знаю, как его описать. Выхода не слышно, только приход с таким характерным визгом, как будто реактивная какая-то х…ета.

Въе…вает просто метрах в 15 от меня. И все. И дальше, че я помню, подлетел вверх ногами, мне перебило осколком ногу, и нога повисла левая, выше колена просто повисла на бок на…уй. Я лежу, кровью истекаю. Эти двое меня прикрывают. Хер знает, как я еще не отъехал сразу. Я сам себе первую медицинскую помощь оказал, жгут наложил, нефопам вколол, броник скинул, и меня пацаны вытащили с поля. Живые вышли хер его знает как. И бэха приехал на эвакуацию и по дороге бл…ть разулась. Ее раза с 4 только обуть смогли. Я реально думал уже все, я 200-й буду, меня не довезут. Меня прям довезли еле-еле, прям вот минута в минуту».

Вадим, автор письма, сейчас в госпитале, нога ампутирована под колено. И сейчас ему важна даже не материальная, а просто человеческая поддержка.

@sashakots