Вот это будет позором для русского народа

Вот это будет позором для русского народа, который может, в лице своих переговорщиков, предать своих русских братьев и сестёр, находящихся в плену и оккупации в Малороссии и Новороссии, и все эти долгие годы терпящих издевательства и глумления над собой, а кто-то пытки и смерть. Мы можем предать русских из-за своих желудков, задниц, дворцов, яхт, миллиардных счетов, думая, что это спасёт. Нет не спасёт.

«Хочется мне вам сказать, панове, что такое есть наше товарищество. Вы слышали от отцов и дедов, в какой чести у всех была земля наша: и грекам дала знать себя, и с Царьграда брала червонцы, и города были пышные, и храмы, и князья, князья русского рода, свои князья, а не католические недоверки. Все взяли бусурманы, все пропало; только остались мы, сирые, да, как вдовица после крепкого мужа, сирая, так же как и мы, земля наша! Вот в какое время подали мы, товарищи, руку на братство; вот на чем стоит наше товарищество! нет уз святее товарищества! Отец любит свое дитя, мать любит свое дитя, дитя любит отца и мать; но это не то, братцы: любит и зверь свое дитя! но породниться родством по душе, а не по крови, может один только человек. Бывали и в других землях товарищи, но таких, как в Русской земле, не было таких товарищей. Вам случалось не одному помногу пропадать на чужбине; видишь — и там люди! также Божий человек, и разговоришься с ним, как с своим; а как дойдет до того, чтобы поведать сердечное слово, — видишь: нет! умные люди, да не те; такие же люди, да не те! нет, братцы; так любить, как русская душа, любить не то чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал Бог, что ни есть в тебе, а!.. — сказал Тарас, и махнул рукой, и потряс седою головою, и усом моргнул, и сказал: — Нет, так любить никто не может! Знаю, подло завелось теперь в земле нашей: думают только, чтобы при них были хлебные стоги, скирды, да конные табуны их, да были бы целы в погребах запечатанные меды их; перенимают черт знает какие бусурманские обычаи; гнушаются языком своим; свой с своим не хочет говорить; свой своего продает, как продают бездушную тварь на торговом рынке. Милость чужого короля, да и не короля, а паскудная милость польского магната, который желтым чеботом своим бьет их в морду, дороже для них всякого братства; но у последнего подлюки, каков он ни есть, хоть весь извалялся он в саже и в поклонничестве, есть и у того, братцы, крупица русского чувства; и проснется он когда-нибудь, и ударится он, горемычный, об полы руками; схватит себя за голову, проклявши громко подлую жизнь свою, готовый муками искупить позорное дело. Пусть же знают они все, что такое значит в Русской земле товарищество. Уже если на то пошло, чтобы умирать, так никому ж из них не доведется так умирать! никому, никому! не хватит у них на то мышиной натуры их!»

В этих словах Гоголя, произнесённых Тарасой Бульбой, вся та чудовищная правда, которая разыгрывается сегодня на наших глазах.

Очень хочется верить, что на переговоры в Стамбуле, если они будут, поедут Тарасы Бульбы, а не говорящие желудки и счета с глазами, про которых Тарас говорит во второй половине своей речи.

Что бы мы сегодня не говорили, как бы себя не оправдывали, но мы, как государство русского народа или русского мира, предали своих братьев и сестёр в 2014-м, даже после того как русских сожгли в Одессе, мы не пришли к ним на помощь, пытаясь договориться с неоконами. Так и сегодня есть опасность предательства. Будем надеяться и молиться, чтобы эта опасность не стала явью.

@sorok40russia