Застольные разговоры Гитлера: «Национальная Россия для нас опаснее, чем большевистская»

Главная ставка фюрера

Суббота, 5 июля 1941 года

За обедом шеф высказался о русской эмиграции:

Национальная Россия для нас опаснее, чем большевистская; последней, после того, как мы ее разобьем, понадобится двадцать лет для восстановления, в то время как руководство национальной России постоянно видело в нас противника. Уму непостижимо, насколько холуйски вел себя [кайзеровский] рейх по отношению к русскому правительству. Вопреки всем докладам военного атташе это подобострастное отношение тянулось до самой войны, хотя годами шли сообщения о враждебных Германии настроениях при дворе, о том, что и царица вовсе не дружелюбна к Германии. (…)

Если бы они [русские эмигранты] снова пришли к власти, то их правление было бы дружественным Франции и враждебным Германии.

Следует обдумать, а не оставить ли в России несколько политкомиссаров, чтобы передавать в их руки князей, коли последние ступят на русскую территорию.

О.И. Бэйда, И.Р. Петров  «Национальная Россия для нас опаснее, чем большевистская»: неизвестная филиппика Адольфа Гитлера. // Историческая экспертиза.  2021. № 4 (29).  С. 119-123.

*

О таком подходе немецких нацистов к русской белой эмиграции писал перед Великой Отечественной войной и после наш выдающийся философ И.А. Ильин. Гитлеровцы с огромным подозрением относились к белой эмиграции, считая, в принципе, сотрудничество с ней нежелательным.

Это объясняется тем, что нацисты ставили задачу не устранения коммунистического в нашей стране, а уничтожения единого Российского государства и русского народа. Это понимало и большинство национально ориентированной русской эмиграции, заняв позицию дистанцирования от немецких нацистов. Только относительно незначительная часть эмиграции посчитала в той или иной степени возможным сотрудничество с ними. Ненависть к коммунистическому режиму затмила понимание реальной угрозы существования России как таковой.

Примечательно, что немцы не только ограничивали и запрещали русские национальные организации в оккупированных странах, но и старались избегать использования на Восточном фронте тех, кто пошел на сотрудничество с ними. Такие подразделения в основном исполняли функции борьбы с партизанами на Балканах, в Италии. То есть степень недоверия, а чаще ненависти к русским не зависела от политических взглядов эмигрантов. Кстати, в ядре власовского движения были только бывшие советские граждане, эмиграция в своем подавляющем большинстве не пошла под знамена бывшего советского генерала — предателя. Нельзя забывать, что целый ряд русских эмигрантов приняли участие в движении Сопротивления во Франции, в Югославии, Бельгии, а также сражались в рядах армий наших союзников во Второй мировой войне.

@russnasledie